Константин Богомолов и актеры спектакля «Князь» в модной съемке за кулисами «Ленкома»

Самый обсуждаемый театральный режиссер – о нежелании угождать зрителю, сотрудничестве с поп-музыкантами и гуманистической миссии одежды.
Константин Богомолов и актеры спектакля «Князь» в модной съемке за кулисами «Ленкома»

«Сегодня у нас будет Сорокин», — с радостью сообщает Константин Богомолов артистам спектакля «Князь» Александре Виноградовой и Алексею Скуратову, войдя в гримерную «Ленкома». Там с приходом на съемочную площадку самого обсуждаемого режиссера, по-новому взглянувшего на классику, слышится смех. Пока гримеры порхают над настоящей рок-звездой от театра, он рассказывает уморительную историю о визите на передачу Андрея Малахова. «И вот там меня спрашивают, смотрел ли я "Машину Мюллер", — расплывается в улыбке Константин. (Он исполняет одну из главных ролей в этом спектакле Кирилла Серебренникова – Прим. ред.). Стоило мастеру только притронуться к по-особенному взъерошенным волосам режиссера, тот тут же просит их не трогать. "Оставьте так, это моё", — обращается он к стилисту и одним движением приводит их в привычный для себя вид.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Во время съемки Богомолов ведет себя предельно расслабленно: то и дело смешит команду и с долей кокетства позирует на камеру, набросив на себя женское пальто Prada с плеча Александры. Однако, несмотря на всю непосредственность, он все же оставляет место и для интриги. Так, несмотря на то, что режиссер исполняет в своём же спектакле главную роль, его имя почему-то не значится в списке актеров. Отзывом писателя Владимира Сорокина о «Князе» он тоже не спешит делиться и ограничивается лишь короткой ремаркой: «То, что он мне сказал — это личное. Ему понравилось, и от "Карамазовых" он тоже был в восторге». Впрочем, Константин Богомолов все же рассказал редактору TheSymbol.ru Юлии Вахониной о нашумевшем спектакле «Князь», своих отношениях со зрителями, коммерческой составляющей театральной индустрии и любви к одежде.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
Алексей Скуратов, Александра Виноградова и Константин Богомолов в Prada

У вас не проходят репетиции спектакля «Князь», после того как состоялась премьера. Это принципиальная позиция?

Если спектакль хороший, он сам по себе существует. Если он не сделан, приходится принимать какие-то реанимационные меры. Мне кажется, в последнее время мои спектакли сделаны неплохо, поэтому я их не репетирую.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

До «Князя» и «Машины Мюллер» Серебренникова вы редко выходили на сцену. В «Гаргантюа и Пантагрюэле» участвовали не в каждом спектакле, да и роль у вас была второстепенная, также и в «Братьях Карамазовых» вы появлялись лишь в нескольких спектаклях. Почему вы так выборочно решали, когда выходить на сцену и почему решили исполнить главную роль в «Князе»?

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

В предыдущих спектаклях я играл из-за производственной необходимости, когда нужно было заменить актера. В «Князе» решил принять участие по той же причине. Я был недоволен тем, как у нас развивались репетиции с артистом, который должен был исполнять роль Мышкина. Он прекрасный актер, но именно в этом спектакле мы не нашли взаимопонимания, творческого контакта, и я был вынужден взять на себя эту ответственность.

Вы феноменально сыграли, особенно приступы эпилепсии. Это результат репетиций или экспромт?

Нет, каждый раз это чистой воды импровизация.

Если тебя очень любят, это прекрасная возможность приобнять человека и дать ему по голове.

Вы оцениваете себя как актера?

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Нет, когда ты находишься в процессе, естественно, ощущаешь, напортачил ты или нет, сфальшивил или нет. Это все же творческий акт, который происходит на глазах зрителей, поэтому не всегда все может быть идеальным.Что сделано, то сделано, сожалеть бесполезно – это живое дело. И потом есть такая прекрасная фраза режиссера Эймунтаса Някрошюса: «Спектакль не самолет, каждый вечер взлетать не должен».

В «Князе» ваш герой не всегда взаимодействует с другими персонажами: стоит отдельно в углу или сидит у камина. В те моменты, когда ваш герой статичен, отмечаете себе игру других актеров? Когда вы на сцене, мыслите как режиссер или как актер?

Я слушаю актеров всегда. Да, я им делаю замечания в процессе – за кулисами или после спектакля. Иногда они чувствуют, что я некими знаками прямо на сцене даю им понять, что недоволен, как они работают. Артистов всегда призываю контролировать то, что происходит с ними, не находиться в бессознательном. На сцене я и режиссер, и актер – это сливается в одно.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

В «Князе», в отличие от предыдущих ваших работ, вы часто поднимаете тему смерти. Почему?

Эта тема была и в предыдущих спектаклях: в «Братьях Карамазовых», «Юбилее ювелира» и европейских постановках в Латвии и Польше. Почему? Мы ведь живем в контексте смерти, вся цивилизация в нем находится. Мы все об этом думаем, только в большей или меньшей степени.

Александра Виноградова в Prada

В конце спектакля «Князь» актеры не выходят на поклон, оставляя зрителей на несколько минут в легком смятении: не сразу понятно, будет продолжение или все закончилось. Почему?

Трудно после такой темы выйти на поклон. Мы честно пытались, но не получается даже физически: как-то стыдно и неловко. Да и за что кланяться?

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Кто он, ваш зритель?

Совершенно разный. Честно, я об этом не думаю. Моя задача – достать любого. А кто он, что он, какой он – неважно: все мы примерно одинаковые. Пускай у нас разные социальные статусы, разное происхождение и в силу этого разное воспитание, добраться можно до любого и вытащить одни и те же вещи. Вопрос чаще в свободе внутренней и неготовности к тому, чтобы из тебя это извлекали. То, как человек на это реагирует, зависит от дара, образования и воспитания. Но мне все равно, из кого вытаскивать: и там, и там интересно.

Любая ненормальная смесь хорошо обновляет генетику, в том числе и в искусстве. Как говорится, короли должны совокупляться с нищими.


Среди ваших поклонников очень много светских дам и представителей бизнес-элиты, да и билеты на постановки Константина Богомолова не только стоят недешево, но их порой с трудом можно достать. Как вам удается совмещать искусство и коммерцию?

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Кстати, ко мне еще ходят и студенты, и молодежь. Театр в любом случае – часть коммерции, и он требует аудитории, ведь приходится собирать залы на 800 мест. В ту секунду, когда ты вступаешь на эту территорию, неизбежно задумываешься, как сделать так, чтобы ежедневно заполнять зал и еще как-то заставлять людей сидеть в нем некоторое количество времени. Это непросто. Если ты хочешь, чтобы твои работы смотрели, должен думать о том, чтобы они продавались и на них ходили разные люди. А чтобы привлечь состоятельную публику, надо делать какие-то шаги внутри спектакля. Тот продукт, который ты производишь постепенно завоевывает разную аудиторию. Дальше уже на тебя работает твое имя, естественно, главное – это не растерять и развиваться дальше.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Все, что я сделал и чего добился, произошло по одной причине – я делал то, что хотел, и не подстраивался. И кстати, «Князь» тоже не подстраивается. Для многих людей, которые очень любят мои предыдущие работы, этот спектакль стал шоком и недопониманием, но это очень хороший показатель. Нельзя, чтобы тебя бесконечно любили, надо, чтобы иногда тебя начинали ненавидеть или не понимать. Тогда происходит эмоциональная встряска и отношения продолжаются. Потому что если тебя будут все время любить, от этой любви все вскоре утомятся.

Алексей Скуратов и Александра Виноградова в Prada

А как же в этом случае, как вы сказали, «не растерять свое имя»?

Зрители придут, ведь в равной степени много и тех, кто от «Князя» в восторге. Есть целый ряд людей, которым не нравилось, что я делал до этого, а «Князь» им понравился. То же самое и с Рабле (мой любимый спектакль): очень многим нравился «Идеальный муж», но придя в Театр Наций, они не понимали, что это такое. Главное – не давать к себе привыкнуть. Это не вырабатываемая четкая стратегия, нет. Я просто такой, какой есть, и делаю то, что хочу, не думая, как понравиться зрителю, которому я уже когда-то угодил. Меня это не заботит: я не люблю публику и не люблю зрителя. Понимают они меня или не понимают? Если нет, значит, не доросли, тогда растите. Не хотите расти? Идите на хрен. Если не будут ходить на мои спектакли, я не буду этим заниматься. Никаких проблем вообще. Делаю только то, что хочу. И это, по сути дела, единственный залог твоего профессионального и творческого движения и в определенной степени залог жизни. Потому что тухнут и дохнут те, кто, почувствовав успех, начинают работать на него. Они начинают бояться потерять тех, чьей любви так добивались. Не ценить это – вот что важно.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Очень трудно представить, ведь успех и признание очень льстят.

Мне очень трудно польстить. Точнее, я в этом и не нуждаюсь, поскольку сам себя очень высоко оцениваю. Моя самооценка страхует меня от того, чтобы не взлететь на небеса и забыться. Меня нельзя перехвалить – я сам себя хвалю в максимальной степени и сам себя ругаю одновременно. Успех – это инструмент для достижения цели. Если тебя очень любят, это прекрасная возможность приобнять человека и дать ему по голове.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Вы снимали клип для группы «Винтаж». Почему решили сотрудничать с поп-исполнителями, ведь вы о них неоднозначно отзывались, называли показателем эстетического состояния общества?

Почему нет? У великого литературоведа В.Б. Шкловского была такая фраза, смысл которой в том, что искусство развивается переходом низких жанров в высокие. Да, и я очень люблю попсу – низкие жанры, люблю с ними играться. Нет страха, что мое сознание, заполненное массой серьезных теоретических и художественных книг, вдруг замусорится текстами группы «Винтаж». Наоборот, это хороший опыт и прекрасная возможность поиграться в эту, условно говоря, «низкую» культуру. Масс-культ – вообще очень интересная сфера, там очень любопытные бродят энергии. А когда соединяются концептуальное мышление и массовая культура, получается дикая, адовая смесь. А любая ненормальная смесь хорошо обновляет генетику, в том числе и в искусстве. Как говорится, короли должны совокупляться с нищими.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

К тому же я очень безответственный в этом плане человек: ну поработал с поп-исполнителями и что? Может быть, сам скоро спою песню в блестках и люрексе, и это станет вершиной моей карьеры. Раз-два-три, раз-два-три, на меня посмотри.

Константин Богомолов в Prada

Кстати, о блестках и люрексе. Внимательно просмотрела светскую хронику с вашим участием и заметила, что одеваться вы любите.

Да, одежда – это прекрасно. Я не люблю наготу, потому что считаю, что человек от животного отличается в том числе и одеждой. Одежда – это гуманистическая история, концентрат человеческого милосердия. Она скрывает наши отвратительные бренные тела. И отношение у меня к ней, как у девушек: порой возникает чувство, что нужно срочно пойти в магазин и что-то купить.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Oversize-дубленка, в которой вы пришли на премьеру «Статус свободен» вместе с супругой Дарьей Мороз, надевшей похожее на нее пальто (получился у вас такой правильный pair-look), от какого дизайнера?

Она была куплена в Берлине, в хорошем итальянском секонд-хэнде.

А двубортный пиджак в полоску с юбилейного вечера Олега Табакова? Кстати, костюмы от какого дизайнера на вас сидят лучше всего?

Вообще, все костюмы на мне сидят идеально, независимо от бренда и кроя. Тот, что в полоску, называю Gangnam Style: купил его в Корее, абсолютный кретинизм – мне близок такой чудаковатый стиль.











Алексей Скуратов в Prada

Алексей Скуратов, Александра Виноградова и Константин Богомолов в Prada


Фотограф:

Интервью:

Стиль:

Make Up:

Hair:

«Ленком»